love kills

[imponyandiknowit]

[love kills] shinee; jongkey; AU; G; ~310 слов Автор:  sulfur. ( голубой единорог) this is his way to express how much he cares~ Кибом, с солёной пеленой, упрямо державшейся на нижнем веке, безумными глазами смотрел на то, как острые лезвия ножниц разрезают пополам кредитную карточку. В долю секунды волшебный прямоугольник зеленого цвета, с золотой вязью неповторимых кодовых цифр, превратился в бесполезные куски пластика. Кибом, словно загнанный в угол зверек, жался к прохладной поверхности батареи, заламывая руки и пальцы ног. - Это уже слишком, Кибом, - сказал банковский инквизитор, из-под длинной челки глядя на человека, которого словно настиг внезапный приступ эпилепсии. – У тебя слишком большой долг, к тому же тебе явно требуется лечение. Чжонхён, с непоколебимой уверенностью, швырнул ножницы на письменный стол, и они весело звякнули, как бы благодаря за прекрасный ужин из золотых и платиновых кредитных карт. Он решительно двинулся в сторону дрожащего у батареи человека. Кибом, по одному взгляду Чжонхёна прочитав будущее, - кинулся к многочисленным пакетам и коробкам. Словно бешеный волк, он вгрызался ладонями в бумажные стенки кульков, доставал блестящие, легкие комки ткани, инкрустированные драгоценными камушками запонки и разномастные галстуки. Разрезая до мяса пальцы, – Кибом с остервенением срывал бирки и ценники с дорогостоящих, брендовых вещей. Чжонхён замер на месте, с перебивающей дыхание болью в груди глядя на развернувшуюся драму. Словно игрушка, у которой кончился завод, Кибом резко остановился и, капнув соленой водой с ресниц на шелковый воротник лежащей на полу рубашки, сказал, глядя вперед на плинтус: - Знаешь, иногда тебя во мне слишком много. Кибом, с усилием подняв голову, посмотрел своими влажными глазами с россыпью четко-выраженных красных капилляров на остолбеневшего Чжонхёна. - Если человеку ввести большую дозу чужой крови в вену – она его отравит, - и, помолчав немного, добавил, - Твоя любовь убивает меня. Чжонхён молча смотрел на скрюченное в душевных страданиях тело. Убеждать Кибома в обратном, когда он в таком состоянии – сущее безумие. Устало вздохнув, Чжонхён сел на кровать, достал из картонной коробки лакированные до зеркального блеска туфли и, ни на секунду не засомневавшись, чувствуя на себе пристальный взгляд мокрых глаз – сорвал пришитый к шнуркам золотой тесьмой бумажный прямоугольник этикетки.